Роман Скибневский, август 2008.
Неоднократные попытки понять и как-то оконтурить отечественное канароводство по примеру западных певчих пород канареек не приводит к успеху.
Эфемерность самой «материи» - пения русской канарейки – никак не дает за нее ухватиться.
Что есть само по себе занятие канароводством?
Музыкальные пристрастия, орнитология, промысел, доступный лишь людям с музыкальным слухом?
С одной стороны, есть стремление создать некий регламент на песню, с другой – постоянное творчество, как канароводов, так и самих исполнителей.
Глядя на ветеранов, пронесших свою любовь в канарейке через всю жизнь, понимаешь, что дело не в деньгах и даже не в честолюбии, хотя победа на конкурсе несомненно «греет» душу.
Канареечная песня украшает жизнь человека, а мастерство обучения птиц есть самое настоящее творчество, в котором участвуют и композитор-дирижер, и исполнитель, талант которого отбирается десятилетиями.
Страсть к птицам заставляет людей приносить жертвы вплоть до разрушения семей.
Когда жена заявляет, или я, или канарейки, реакция мужа совсем неоднозначна.
Бывает, что выбор остается за птицами.
Уезжая в другие страны, истинные канароводы не могут обойтись без родной песни.
И всеми правдами-неправдами стараются на новом месте обзавестись своими певчими
канарейками.
Причем, именно русскими, хотя найти немецких, испанских или бельгийских певцов
можно проще и без хлопот.
В чем корни такой параноидальной привязанности? Почему любовь к русской канарейке
настолько невосполнима никакой другой заменой?
Ведь песня ее нестабильна, меняется от множества причин, требует неустанной работы
для поддержания устойчивого «хода», специальных кормов, шкафов для обучения и пр.
Может быть дело в том, что именно русская канарейка стала для знатоков птичьего пения
национальным музыкальным инструментом?
И как шотландская волынка со своим уникальным звучанием приобрела статус королевского музыкального инструмента, так и русская канарейка с высоким и нежным
голосом и необыкновенной способностью к подражанию стала неотъемлемой частью русской музыкальной культуры?
Обучение молодых птиц настоящим мастером, помимо собственных, у каждого своих секретов, заключается в постоянном поиске и движении.
Каждый самец имеет свои уникальные отличия.
И труд канаровода состоит из непрерывных проб и ошибок.
Радостных, когда птица запоминает и «берет» трудное колено.
Горьких и обидных, если самец начинает портить песню браком:
неблагозвучными, режущими слух, звуками.
И каждый год с молодыми самцами этот процесс возобновляется,
При том, что двух одинаковых птиц практически не бывает.
Даже среди одногнездков.
И, пуская в разводную клетку своих лучших птиц, каждый канаровод
льстит себя надеждой, что от этой-то пары уж точно должен получиться чемпион.
Только представьте всю бездну отчаяния канаровода, если самая лучшая «по крови» самка отказывается высиживать яйца или кормить птенцов.
Применяется все что можно: ручное выкармливание, подкладывание яиц под другую наседку, помощь самца-кормильца.
Участие в процессе выращивания столь ответственно, что перепоручить
Кому-то следить за ценнейшим гнездом просто невозможно.
Никакие отъезды нереальны. Только личное пристальное наблюдение
и корректировка.
После выхода птенцов из яиц напряжение только возрастает. Стоит самке не покормить птенцов несколько часов, и все они могут погибнуть.
Опытные канароводы стараются посадить на гнезда несколько самок одновременно.
Чтобы в случае нерадивости одной из них можно было использовать других
Наседок-кормилиц.
И вот глупые птенцы-слетки вылетают из гнезда в трехнедельном возрасте.
Теперь тем более глаз-да-глаз за ними. Лезут, куда не надо, могут застрять между прутьями клетки, вымокнуть в купалке, выскочить в приоткрытую дверцу.
Мягкий корм необходимо готовить дважды в день.
Родители, приступающие ко второй кладке, могут начать обижать детей – в ответ на просьбу покормить - мать запросто выдернет перышко для нового гнезда.
И только к месячному возрасту птенцов, начавших кормиться самостоятельно,
отсаживают в отдельные большие клетки – «пролетки».
Там им предстоит учиться летать, «становиться на крыло».
У опытных мастеров даже пролетные клетки ставятся в темный шкаф во время
проигрывания обучающей фонограммы.
По времени начала обучения, как показали исследования физиологов, именно к месячному возрасту формируются отделы мозга, ответственные за усвоение-запоминание
разнообразных вариаций, колен, составляющих песню самца.
В нежном ворчании юных дарований только предельно искушенный слух мастера-канаровода может уловить задатки будущих чемпионов.
В пролетках, как правило, протекает первая птенцовая линька молодых птиц.
И лишь после ее окончания рекомендуется отсаживать наиболее активных молодых самчиков в одиночные клетки и переходить к индивидуальным занятиям.
Из чего они состоят?
Общим и обязательным моментом для всех мастеров является ежедневное прослушивание каждого из них.
Самцы делятся на несколько групп по «успеваемости» и, соответственно, рассаживаются по разным шкафам, а лучше – комнатам.
Чтобы более горластые не «уводили» за собой остальных.
Хотя обеспечить полную звуконепроницаемость в доме затруднительно, тем более, что птичьи уши слышат лучше наших.
Лучших учеников выставляют на прослушивание по нескольку раз в день, и останавливают, если самец не начинает песню с начала – запевки.
Также останавливают увлекшегося чрезмерно долгим исполнением одного, особо полюбившегося колена.
«Отбивать» брак с помощью запугивания уже никто давно, по крайней мере, в Москве,
не пытается. Птица с браком сразу уходит на рынок. Переучить навсегда все равно не удастся, а других птиц может испортить мгновенно.
Впрочем, у известных канароводов птиц с браком практически и не бывает.
Месяца в четыре некоторые самцы уже могут исполнять полную песню.
Но «ранний» самец, как правило, ближе к году меняет песню, переставляет колена,
выбрасывает трудные.
Как быть? - Стараться «затянуть» молодых, не раскармливать их, следить, чтобы не начинали «ярить» раньше времени.
И, если птица «выходит на голос» лишь в 7-8 месяцев, постоянно слушая свои уроки, обучающую фонограмму, тогда из самца может выйти настоящий солист.
Тяжелый труд и для канаровода, и для его пернатых учеников. Никому не доверить,
день без занятий, особенно если птиц «открыть», то есть вынуть из шкафов и поставить, к примеру, на балкон, пустит насмарку весь предыдущий этап обучения.
Такой строгий режим, при котором птица поет только под строгим наблюдением канаровода, продолжается до полного заучивания песни.
Но лишь после полной взрослой линьки, во время которой также совершенно необходимо
прослушивание фонограммы, можно считать труд мастера канаровода завершенным.
Если птица исполняет полную песню после взрослой линьки, то, скорее всего,
эта песня сохранится самцом на всю жизнь.
Настоящий мастер, продавая самца, всегда точно укажет его возраст, опишет условия содержания, даст фонограмму, которой птица обучалась, не говоря о рекомендациях по кормлению и некоторого запаса привычного корма.
К сожалению, большинство конкурсных птиц выставляется на прослушивание в возрасте до года.
Будучи проданными, самцы прекрасно выступившие на конкурсе, в новых условиях
начинают упрощать и менять песню. А если слушают во время наступившей линьки нечто
постороннее, то вполне могут вообще изменить свой песенный ход.
Можно ли не «мучить» канареек «садистскими» методами обучении? Можно…
Но давайте посмотрим, сколько времени тратят на занятия музыканты-исполнители-участники международных конкурсов?
Сколько тренируются спортсмены-участники олимпийских игр и мировых чемпионатов?
Большая часть суток уходит на тренировки для достижения тех кондиций, того уровня мастерства, который заставляет залы и стадионы рукоплескать победителям.
Так что, вполне можно воспитывать канареек, поющих на уровне неплохой самодеятельной группы.
Дети способного самца, слушающие его трели во время роста, вполне могут научиться петь похоже. Но конкурсных певцов из них не получится однозначно.
Именно индивидуальное «консерваторское» обучение под руководством мастера-дирижера, в случае удачи, если сложатся воедино два таланта, способно привести к успеху.
Птицы, пению которых аплодируют залы, появляются только раз в несколько лет,
а то и десятилетий.
Но и на золотых медалистов спрос превышает предложение. Возможно потому, что
покупатели питают надежду получить от медалиста прекрасное потомство.
Это почти никогда не сбывается.
Только разводчик, знающий всю свою линию, может, и то не наверняка, предсказать,
от какой пары есть шансы получения талантливых самцов.
Именно поэтому некоторые самки, дающие великолепных детей, практически бесценны.
В этом и причина того, что некоторые разводчики совсем не продают своих самок.
А уж покупка их на стороне - вообще удел неудачников.
Самца можно проверить, услышав его голос, исполнение песни. Самка – черный ящик.
Кто отдаст мать, сестру или дочь чемпиона? Кроме того, смешение линий может дать совсем непредсказуемый результат. Получить из двух хороших, но разных, нечто третье, совсем негодное – вполне частый результат покупки чужих самок.
Как быть? Если начинаешь с нуля?
Приходится полагаться на удачу, и довериться кому-то из известных канароводов.
А, получив несколько собственных поколений, рекомендуется покупать только самцов.
Самок следует использовать лишь собственных.
Часто приходится слышать точку зрения, что раньше птицы пели лучше.
Это ошибочная точка зрения.
Исходя из того, что русская канарейка инструмент в руках мастера, следует признать,
Что пение меняется, в первую очередь, в зависимости от вкусов и предпочтений разных поколений.
Преобладание в песне «овсянок» и «россыпей» одно время сменилось большим набором
Синичьих колен.
«Кулики» стали практически обязательными, причем, как в начале, так и в середине песни.
Колено «юлы» стало в последние годы желательным в песне каждого кенара, и даже в
Разных вариациях.
Примеров можно приводить много, но общая тенденция последних десятилетий, когда
В песне ценился максимально большой (15 и больше) набор колен, сейчас стала меняться.
Люди стали осознавать, что птица не магнитофон, и песня дольше минуты для нее, как правило, непосильна.
Исполнение же в течение 40 секунд 20 колен превращает песню в скороговорку, в которой трудно не только оценить красоту звучания, но и разобрать, что птица пропела.
Поэтому многие канароводы стали сокращать количество колен, но уделять большое внимание красивому тембру голоса и «раскладистости», неторопливости исполнения и
Четкости артикуляции.
И, как показала практика, такого результата проще добиться, обучая молодых самцов именно правильно собранной обучающей фонограммой, а не живым учителем.
Даже отличный самец может, в зависимости от настроения, пропеть свою песню по-разному.
То выложится полностью, то даст себе поблажку.
Поэтому-то чисто записанный вариант именно лучшего исполнения всегда предпочтительнее для обучения.
Не говоря о том, что при «живом» обучении присутствие мастера совершенно необходимо.
А вдруг учитель «пустит петуха» или начнет баловаться «затяжками»?
Фонограмму же можно заводить и в отсутствие канаровода.
Сидящие в учебных шкафах ученики будут слушать именно то, что надо, с необходимыми
Паузами и в нужное время.
Но это, если речь идет о подготовке настоящих чемпионов.
Птицу «для души», живущую в открытой клетке, и поющую в свое удовольствие, вполне можно и не учить так строго, если у птенцов есть возможность слышать приличную песню учителя.
Тонкость лишь в том, что если учитель по совместительству еще и отец, то его пение во время спаривания никогда не будет полным и благозвучным.
Поэтому-то в старые времена учителей не пускали в паровку и хранили, как зеницу ока.
Только сейчас техника позволяет записать прекрасную песню для обучения, и уже потом
Использовать самца в разведении.
Продолжение следует.
|