Создатель первой оценочной шкалы песни русской канарейки
Николай Алексеевич Веллин всегда говорил, что в каждом городе,
где есть свой песенный ход, должна существовать и собственная
шкала оценки песни.
Легко сказать, трудно сделать. Очень незначительные изменения в
московской шкале сделали киевляне. Практически и в Павлово, и в Ростове, и в Иваново – во всех городах, где еще проводят конкурсы пения русской канарейки, песню оценивают по московской шкале.
Плохо это или хорошо? Мое мнение, что плохо.
Реально в разных городах у любителей существуют собственные
ходы. Кто-то любит колено овсянки-дубровника (любители из Украины), кто-то обучает своих канареек живыми синицами, юлами, овсянками-ремезами (любители Павлово-на-Оке), где-то любители не любят высокотональных россыпей и овсянок, предпочитая низкоголосых самцов.
Люди держат певчих птиц исключительно для собственного
удовольствия и смешно было бы требовать от них однообразной,
пусть и самой высокоценимой по меркам оценочной шкалы, но
одноходовой песни.
Русская канарейка находится между двух огней: строгие правила
московского судейства («если в песне есть россыпь (овсянка), оцененная меньше 4-х баллов, такая-то медаль не присваивается» и прочие дополнительные «приложения») с одной стороны, и желание любителей обучать своих любимцев по своему вкусу, но
при этом привозить их на конкурсы.
К глубокому сожалению, певчие породы канареек во всем мире продолжают вытесняться цветными и декоративными породами.
Этот неизбежный процесс вызван экономическими процессами:
трудоемкость обучения классных певцов не компенсируется никакими деньгами, а оценить результат доступно лишь небольшому кругу специалистов.
Выращивание не певчих канареек не требует ни «музыкальных» ушей, ни специальных шкафов для обучения, ни составления обучающих фонограмм.
Полугодовалая цветная птичка ценна своим оперением и экстерьером и вполне готова к продаже.
Хороший певец русской канарейки может потребовать более года
индивидуальной работы мастера.
Сюда входит поддержание определенного гормонального фона для
нежности и мягкости исполнения песни, что достигается диетой.
Ежедневное прослушивание фонограммы птицей, которую, в свою
очередь, ежедневно слушает мастер и исправляет ошибки.
Работа рутинная, затратная по времени и доступная только фанатикам от канароводства.
Неудивительно, что среди победителей конкурса встречаются самцы, покупаемые за баснословно дорогие цены.
Но такого чемпиона самый опытный канаровод может вырастить, хорошо, если одного в год.
Цветных же птиц можно разводить и продавать сотнями.
В кенарне одного французского любителя, где мне довелось быть
на экскурсии, я видел не одну тысячу цветных канареек, за которыми он ухаживает один.
Для рядового любителя, покупающего канарейку в подарок жене
или ребенку, качество пения чаще всего отступает на второй план,
по сравнению с внешним видом.
Вот именно поэтому-то певчие породы канареек в наш стремительный век, когда мы все хотим успеть сегодня, не особо
надеясь на завтра, медленно, но верно уступают свои позиции породам, не требующим долгих и многотрудных забот мастера,
обладающего многолетним опытом и тонким музыкальным слухом.
Среди такой беспросветной перспективы светлой надеждой выглядит работа Е.А.Чибизова по созданию двух аудио-лекций,
в которых он подробнейшим образом анализирует песню русской канарейки, ее понимание и оценку.
Много лет любители разных городов России ждали такого обстоятельного разбора песни, но судейские коллегии московского
Клуба только раз в году сообщали об изменениях или дополнениях
в оценочной шкале. Причем, никаких звуковых образцов правильного, высокоценимого исполнения колен песни не приводилось, а звукозаписи на конкурсах не производились.
Лекции Чибизова при внимательном прослушивании обнаруживают глубочайшее понимание песни русской канарейки и трепетное отношение к ней.
Вместе с тем, анализируя современный подход к оценке песни,
Автор невольно вскрывает и наглядно показывает сложность,
запутанность и неоднозначность многих критериев судейства.
Существующая оценочная шкала с ее многоразветвленными наименованиями исполнения одних и тех же колен, с многочисленными дополнениями и приложениями и без прослушивания песни очень непроста для понимания.
А уж использование ее на конкурсе для разнотембровых и разноходовых исполнителей – кенаров под силу, разве что
одному – двум судьям. Да и то, с практически неизбежными
ошибками в определении колен, не говоря об их оценке.
И это только в части, так называемой, «технической» оценки.
Поскольку музыкальная составляющая песни кенара в шкале никак не отражена. Никакие характеристики тембра голоса, музыкальной законченности, соразмерности и цельности песни в оценочной шкале не представлены.
Понятие «плановости», повторения колен в одной последовательности нужно, скорее, для лучшего восприятия песни
судьей, чем для улучшения песни.
Игра голосом, звуком у всех великих вокалистов – своя собственная. И даже может отличаться от нотной записи.
Конечно, песню канарейки нельзя сравнивать, к примеру, с джазом,
в котором все исполнение может быть построено на импровизации.
Но способность многих выдающихся кенаров улучшать, усложнять
и украшать песню безусловно надо поощрять, вместо снижения оценки за план.
Впрочем, это мое мнение, а в дискуссии о красоте песни могут
встретиться и совершенно противоположные точки зрения.
На практике же, при проведении весенних конкурсов в Москве
мы стараемся найти наиболее оптимальный, объективный, но, вместе с тем, и демократичный способ выявления и оценки
лучших певцов.
Все только начинается, и новые эксперименты ждут своих участников, как среди птиц, так и их учителей.
Продолжение следует.
Желаю успехов в декабрьском конкурсе!
Р.С.
|